Город пылающих каруселей (часть 2)

текст: Дэн
30.07.2007

«Жизнь это карусель, на которой никому не дано удержаться надолго»P
Стивен Кинг «Противостояние»P

Алексей Батурин нежно прикоснулся пальцами к кажущимся в полумраке ночи голубыми волосам лежащей к нему спиной Киры.
Я говорил тебе это уже тысячу раз, я знаю. Почему я говорю тебе это, когда ты заснёшь? печально ухмыльнулся Алексей и отвёл взгляд в никуда. Тиканье часов, которое он иногда переставал слышать, вновь полоснуло шепчущую сверчками и изредка проезжающими за окном машинами тишину.
Я тебя люблю, прошептал Алексей и, взяв прядь ёё волос, поцеловал их, и когда я тебя обижаю, я не хочу этого, поверь. Что-то сидит в моей голове и иногда отдаёт глупые приказы. Кто-то делает меня глупым, Кира.
Его голос иногда начинал хрипнуть. Алексей говорил с паузами, не спеша и тщательно продумывая каждое слово. Он был уверен, что его ночные монологи никто не слышит, а, следовательно, никто никуда не торопится и никто ни от кого ничего не требует.
Кира, нежно протянул он и снова поцеловал прядь её волос, я же говорил тебе, как мне нравится это имя, а? Я влюблён в него не меньше, чем в тебя. Оно тебе очень подходит, серьёзно.
Алексей сглотнул и посмотрел на потолок, будто там стоял суфлёр. Тик, тик, тик. Часы никогда не останавливались, в отличие от времени, ощущение которого пропадало для Алексея во время бессонных ночей.
Ты то волшебство, о котором я тебе говорил тогда, в парке, словно ожидая ответа, остановился Алексей, помнишь? Ты всегда умела меня рассмешить. И, может быть, то, что я сейчас скажу, будет отличаться от произнесённого мною ранее, но ты лучшая любовница, которая у меня была. Это правда. Так хорошо, как с тобой, мне ни с кем никогда не было. Иногда я с тобой чувствую себя маленьким мальчиком на пороге интереснейшего открытия. Ты дорога мне, как никто другой. И пусть говорят, что ревность порок, для меня она насос моей к тебе любви, от которой один шаг до ненависти. Батурин глубоко вздохнул и продолжил:
Ненависть рождается от привязанности, этакой маленькой плодовитой сучки. Со стороны, наверное, кажется, что я дышу своей ненавистью. Но, как это ни парадоксально, я ненавижу свою ненависть.
Из закрытых, но не спящих, глаз недвижимой снаружи, но кипящей внутри, бесшумно стекли по щекам две слезы, как две свечи за упокой убиенной любви к Алексею. Любви, которая уже несколько месяцев существовала только в её лживых словах. Он провёл двумя пальцами по нежной коже её плеча.
Ты всегда мне поддакивала, помнишь? В смысле, когда я говорил тебе о своих мечтах, в которых ты присутствовала, Кира. В которых ты присутствовала, но которые ты только теперь я это понял не разделяла. Скоро тебя оставит страх, Кира. Я не строю больше иллюзий, они для меня пустота. Теперь.
Алексей поцеловал её в то место, которое он только что гладил пальцами, и снова глянул на потолок.
Это скоро закончится. Потерпи, любимая. Мы скоро закончимся.P

Батурин убрал с себя одеяло и, абсолютно обнажённый, встал с кровати. Зелёное электронное табло часов показывало, что было без пяти минут два часа ночи. Прекрасное время, чтобы подумать обо всём том, что его волновало. Несмотря на поздний час, Алексей совсем не хотел спать, это нельзя было назвать бессонницей, просто в последнее время он переставал уставать. В университете для группы, в которой он учился, завтра (вернее, уже сегодня) был день самостоятельной работы, который студенты обычно приравнивали к выходному. На Батурина вновь нашло чувство, родственное самообману. Его настиг стыд за произнесённый немногим ранее монолог, и он уверил себя в том, что его не было. Алексей не бесшумно открыл окно, из которого в комнату сразу же подул пронизывающий ветер. Батурин знал, что его атлетически сложенное и постоянно поддерживаемое в форме тело не возьмут три минуты зимнего холода, и, подвинув кресло к окну, закурил. Открыв рядом стоящий холодильник, Батурин достал из него холодную бутылку «Lowenbrau» и откупорил крышку зажигалкой. Кира учащённо дышала. Она знала, к чему может привести его позднее бодрствование. Всё сводилось к элементарной схеме с иногда чередующимися составляющими. Сейчас он выпьет (и это будет не одна бутылка), кинет холодный взгляд слезящихся от непонятного гнева глаз на меня, и начнётся. Иногда, когда Кира действительно спала, она могла пробудиться от его беспричинного удара, Алексей мог сбросить её с кровати на пол и, зажав её между паркетом и своим телом, удовлетворить свою потребность в грубости и сексе. Порой, объятый животной похотью, Батурин просто подходил к спящей Кире и начинал водить своим членом сначала по всему её лицу, затем вокруг её губ. В итоге она просыпалась, чуть ли не задыхаясь, с его бешено скользящим взад-вперёд половым органом во рту.
Закончится, будто воспроизводя обрывки единого целого, произнёс Алексей Батурин и засмеялся. Сначала он поглядывал на Киру, боясь её разбудить, но вскоре ему стало безразлично. Он хохотал в полный голос, всё повторяя и повторяя это слово. Кира боялась открыть глаза.P

СантиметрыP

6 декабря, суббота. Сегодня Артём Бунин был приглашён на празднование дня рождения Миши Волобуева в загородном коттедже его родителей. Именинник учился с Артёмом в параллельной группе и был, честно сказать, не из бедной семьи. Его отец на пару с дядькой владели несколькими заведениями в городе, одним из которых был «Парижанин». От Миши Артём и узнал о существовании этого замечательного кафе. Несмотря на избалованность, присутствие которой легко можно было объяснить и оправдать, Миша имел ряд положительных черт, которые в нём ценил Артём. Одной из них было потрясающее чувство юмора. Однажды Артёму рассказали потешную историю про Мишу, когда он наехал в толпе на какого-то парня сомнительной ориентации и сказал: «Извини, что наступил тебе на ногу». Парень возмутился своим комично-высоким голоском: «Это была не нога, а «Prada», на что Миша подставил ему свою ногу и ответил: «Если хочешь, наступи на мои «Gucci». Многие общались с Михаилом ради своей выгоды, не имея никакого интереса к его персоне. Артём мог видеть таких людей сразу, они громче смеются, когда Миша шутит, жмут ему руку своими двумя, и хлопают его вроде по-дружески по плечу. Но это вовсе не друзья, это молодые и тем гораздо отвратнее лицемеры. Инфантильность и беспечность не давали Мише видеть их насквозь, ему было легче жить среди улыбающихся (пускай, неискренне) людей.

Ты уже морально подготовился к сессии? спросил Артём Бунин, водя большим пальцем по ремню безопасности на своём животе. Не отводя глаз от дороги, Миша ответил:
Сессия для меня никогда не была проблемой, я умнее, чем кажусь многим.
В его интонации никогда не было ни капли самолюбования, не оказалось и сейчас. Артём спросил, можно ли закурить, на что Миша положительно кивнул. Чиркнув зажигалкой, Бунин вдохнул дым синего «Chestrerfield» и приоткрыл боковое окно.
Давно что-то Батурина не видел с его Кирой, - произнёс всё так же смотрящий на заснеженный асфальт за лобовым стеклом Михаил.
Ты их позвал? спросил Артём и, сделав небольшую затяжку, сбросил пепел в окно.
Да, но не знаю, как они доберутся. Чёрт, прошипел Миша и левой рукой полез в карман пуховика за внезапно зазвонившим сотовым телефоном, я же не могу туда всех привезти, правильно?
Артём подумал, что было очень по-дружески со стороны Миши заехать за ним домой, чтобы отвезти на свой же день рождения. Пока именинник разговаривал по мобильному телефону, Артём Бунин смотрел на летящие прямо на лобовое стекло снежинки. Уже стемнело. Любая ночная поездка ассоциировалась у Артёма Бунина с романтикой. И пусть большинство присутствующих там людей будут ему чужими, незнакомыми, Артём всё равно будет превосходно себя чувствовать.
Ирокез будет с ребятами, улыбнулся Миша, это хорошо. Аппаратуру с инструментами вчера завезли. За пультом Весна будет сидеть, ага.
Артём радостно посмотрел на разговаривающего Михаила. Ирокезом звали Серёгу Яка, солиста популярной университетской рок-группы с третьего курса филологического факультета. Несмотря на достаточно грозное прозвище, песни он писал в основном о любви и разлуке, а в жизни был гораздо стеснительнее, чем на сцене.
Нет, мы уже подъезжаем. А вы? Ага, сказал Миша и глянул на наручные часы, да, если в половине будете, успеете.
Продолжающий улыбаться Артём затянулся и, выбросив сигарету в продувающую щель, закрыл окно.
Ага, ребята, разумеется, будут фишкой. Да, да. До встречи, Миша положил трубку и сунул её обратно в карман.
Ты что, Ирокезов пригласил?
Да, будут играть песни с нового альбома, иронически, но без сарказма, произнёс Миша. Они вместе с Артёмом посмеялись.
Хм, парням с их репертуаром никуда не вылезти, сказал Артём и снова устремил взгляд на ночной снег в свете фар.
Главное, что они это понимают, Артём. За это я их уважаю. Они делают то, что им нравится, и плюют на мнения таких, как мы с тобой.

Артём засмеялся. Михаил крутанул руль. Красный «Мерседес» повернул направо и поехал по просёлочной дороге. Через три минуты они подъехали к двухэтажному дому с «живыми» жёлтыми окнами, где уже во всю царил дух студенческой вечеринки. Кроме «Мерседеса» там ещё было что-то около десятка других автомобилей. Артём вышел из машины и поднял глаза на второй этаж, где с балкона на него смотрела Настя Демьянова, одна из предложивших ему в своё время дружбу вместо отношений. «Блин!» опустил глаза он и захлопнул дверь.
Держу пари, что эти засранцы придумали для меня приветствие, улыбнулся вышедший из «Мерседеса» Миша, я каждый раз нервничаю перед чем-то подобным.
Он закрыл водительскую дверь и пикнул сигнализацией. Они с Артёмом подошли к крыльцу, и Миша открыл дверь. Дружеский визг оглушил не рискнувших зайти в дом до его окончания Михаила Волобуева и Артёма Бунина. Сколько же народу! подумал Артём. На его дне рождения никогда столько не будет, он был в этом уверен. Улыбающиеся лица богато одетых парней и девушек, натянутый прямо под потолком огромный лоскут ткани с надписью «С днём рождения, Мишулька!», бутылки шампанского, пива, сигаретный дым и полное отчуждение от повседневной жизни ждали не привыкшего к подобного рода отдыху Артёма. В то время как виновника торжества буквально поглотила толпа желающих поздороваться и пообщаться с ним, Артём, приметивший лучшего друга именинника Саню Коньяка, который сегодня отвечал за бар, направился к нему.
Что будете пить, мсье Бунин? улыбнулся некрасивый, но добродушный Александр.
Мне коньяка, пожалуйста, сел за стойку Артём.
Напитка или Сашку?
Парни рассмеялись и пожали друг другу руки. Артём закурил и предложил сигарету товарищу. Тот отрицательно поводил головой:
На работе непозволительно.P
Значит, ты сегодня бармен, с неподдельной симпатией смотря Александру в глаза, произнёс Артём, вполне соответствует твоей репутации.
Ещё одна подобная шутка, и я позову охрану, расплылся в улыбке парень в одетом поверх белой рубашки красном жилете.
А бар-то сегодня бесплатный? задал вопрос Артём и, получив ожидаемый ответ, попросил «вкусного холодного пива». Он затянулся и случайно стряхнул пепел на стойку бара. Пока бармен лазал в холодильнике, Артём смахнул рукой пепел на пол и начал фальшиво насвистывать мелодию из «Звёздных войн».
Вот ваше пиво, лорд Вейдер, произнёс вылезший из холодильника Коньяк и поставил на дубовую поверхность стойки бара бутылку «Konigsberg». Артём обхватил её ладонью и почувствовал порадовавший его холод.
Есть чем открыть? спросил он.
Используйте Силу.P
Открой мне пиво, или я договорюсь о твоём увольнении! возмутился Артём. Сделав напуганный вид, Коньяк достал из-под стойки открывалку и выполнил приказ. Вкус «Konigsberg» показался «разгневанному клиенту» по душе, и Бунин снисходительно пообещал, что ещё подумает. Артём развернулся к залу и начал высматривать знакомые лица. Среди замеченных оказались Костя Панфилов со второго курса политологии, Илья Балбес с факультета журналистики, его одногруппница Ира Верных и обладающий феноменальной памятью Глеб-химик, фамилии которого Артём не знал. Поправив бабочку, Артём Бунин достал из кармана своего пиджака десятку и нарочито небрежно кинул её на стойку.
Сдачи не надо, улыбнулся он Коньяку и, взяв своё пиво, пошёл осматривать дом.

Вечеринка Волобуева была с одной стороны похожа на какой-то светский приём, где строго одетые молодые люди и девушки в вечерних платьях разбились на несколько тесных компаний и вели беседы о том, о сём. Парочек было немного, так как на эту вечеринку были приглашены только студенты Уральского Государственного Университета. Поначалу Артёму было немного скучно и не по себе без Вики. Когда он проходил мимо очередной группки людей, одинокие девушки из неё начинали перешёптываться между собой, что, естественно, не могло не льстить Артёму, и его скованность начала проходить. Он слышал всё, потому что держал ухо востро. Вот стоял Балбес с друзьями. Заметив Артёма, он приветственно качнул головой и продолжил вешать лапшу на уши приятелям. Про Илью рассказывали много историй, одна была о его глупой убеждённости в собственной неуязвимости. Как-то раз он пришёл на экзамен к старой преподавательнице истории зарубежной литературы Кашиной, о беспощадности которой ходили легенды, взял билет и, сев за парту, выложил на неё все шпаргалки, которые у него были. Мало того, что их было около полусотни, каждая из них была размером с тетрадный лист. Не замечая крадущуюся к нему Кашу (такое прозвище старуха получила среди студентов и даже некоторых преподавателей), Балбес нашёл нужную шпаргалку и спокойно себе начал списывать. Его невозмутимость прошла, когда Кашина вывела его из аудитории за ухо, как первоклассника. Вся аудитория, говорят, тогда взорвалась смехом.
он высунул руку с зачёткой в форточку и орал полночи: «Ловись, халява!». Наверно, в столице было слышно. Наутро он открыл свою зачётную книжку и обнаружил, что в ней были проставлены все зачёты и экзамены аж до пятого курса. И везде была одна подпись: «Дед Мороз»!

Увидев захохотавшую компанию Вовы Панкратова по прозвищу «Чёрный», которое казалось Артёму очень остроумным, Артём отпил пива и отвернулся. Больше всего на свете Панкратов любил себя. Однажды в его голову пришла мысль о том, что неплохо было бы сменить имидж, и Вова решил отпустить бороду. Но родители не поддержали инициативы сына и как-то раз заперли его на ночь в ванной. Условием его освобождения было то, что он побреется. С тех пор он всегда ходит в ванную комнату с подушкой. Увидев Панкратова и вспомнив эту забавную историю, Артём опустил глаза и, затянувшись, улыбнулся. Выпустив изо рта дым, он отпил пива и пошёл дальше. В, видимо, специально плохо освещённом коридоре тоже были люди, и, судя по всему, им тоже было весело. Длинный расстеленный по всему коридору ковёр смягчал удары каблуков Артёма о пол, на который упала ещё одна «порция» пепла. На стенах висели интересные сюрреалистические картины, которые, впрочем, было незачем рассматривать в таком полусвете.PP

P А у вас, девчонки, скоро начнётся первая сессия. Могу поделиться секретами её безболезненной сдачи, услышал Артём Бунин и узнал голос, а потом и лицо Марка с фамилией, которую было трудно произнести, не то, чтобы запомнить. Для Марка все университетские девушки делились на:
а) непривлекательных
б) тех, с кем он переспал
в) убеждённых в том, что детей находят в капусте
Кстати, последних было меньше всего, но, тем не менее, они попадались. Смысл жизни Марка был в том, чтобы «трахать всё, что движется, а что не движется двигать и трахать». Три наивных первокурсницы, окруживших его, заулыбались и с интересом попросили его рассказать «способы сдачи» первой сессии. Артём остановился у лестницы на второй этаж и прислонился к стене спиной, ожидая, что подойдёт кто-нибудь знакомый и заговорит с ним. Пока он попивал себе спокойно пиво и рассматривал интересных молодых людей, сквозь их улыбающиеся лица он успел разглядеть лицо одной девушки, которая не вылезала из его мыслей на первом курсе. Кажется, она заметила его раньше, чем он её. Имени её он не знал и никому не рассказывал о своём увлечении. Между Артёмом и этой девушкой раньше происходило примерно то же, что было у Сони с Андреем в одиннадцатом классе они нравились друг другу на расстоянии. Но никто из них не стал его сужать, и время заставляло забывать о чувствах. Артём задумался. Время, время. Оно летит подобно большой сильной птице, чьё тело давно одеревенело от пронизывающего холода ветра. И сердце этой птицы уже давно замёрзло. Время летит и плачет, слёзы его превращаются в маленькие льдинки, которые падают с высоты на мокрый асфальт и разбиваются. Этих льдинок очень много, так как время постоянно рыдает. Порой он даже слышал его немые всхлипы. Порой он чувствовал его прохладное дыхание на своём затылке. Порой он был под его крылом. Порой в его огромном клюве.P

PЯ тебя помню, сказала кареглазая блондинка с внешностью ангела. Пепел с дотлевшей сигареты упал Артёму на туфлю, Бунин отстранился от размышлений и сфокусировал взгляд на подошедшей к нему девушке. Это была она, удивился он, та самая, которую он только что выделил из остальных. Артём в полсилы улыбнулся:
Вот как? И откуда?
Игра в «забвение» не являлась коньком Артёма Бунина, но была в те секунды первым, что пришло ему в его голову, являлась неким видом защитного механизма. Он не мог оторвать взгляда от её необыкновенно изысканной формы губ, о которых не вспоминал уже долгое время.
Ты так смотрел на меня на первом курсе, сказала девушка и, улыбаясь обезоруживающе милой улыбкой, посмотрела ему в глаза. Теперь, подумал Артём Бунин, та игра заканчивается и начинается новая, под названием «не отводи глаз».
Мне казалось, это ты на меня первая начала смотреть.
Чёрт! Проиграл. Артём опустил глаза и нахмурил брови. Тряхнув ступнёй, он избавился от пепла на правой туфле. Заметив это его движение, девушка издала приятный слуху Артёма смешок. Он снова посмотрел на неё и улыбнулся. Поняв, что она не собирается продолжать разговор с его только что произнесённой фразы, Артём Бунин тут же заменил сказанное следующим:
Что творится с людьми, которые однажды сходятся глазами и потом уже не могут не обернуться друг на друга?
Шанс того, что кто-то из Викиных знакомых был здесь и сейчас следил за ним, был очень мал. Киру бы Вика даже не стала слушать, а Батурина пока не было. Мысленная цепочка Артёма Бунина заканчивалась выводом, что лёгкий флирт ему бы сейчас не помешал. Он заметил спускающегося по лестнице парня с пепельницей в руке. Ещё бы немного, - подумал Артём Бунин, и я бы съел эту чёртову сигарету.
Эй, позволь, произнёс Артём и затушил истлевший окурок в пепельнице незнакомого молодого человека, продолжившего свой путь. Ожидающе посмотрев на красивую девушку, Артём тем самым попытался вернуться к недавно начатой беседе.
Что такое творится в этих людях, что мешает им сделать шаг по направлению друг к другу? произнесла она, и на крошечное мгновение, не измеряемое временем, когда их взгляды словно слились в единый зрительный поток, они почувствовали одно и то же. Это нельзя было описать словами.
Кать! крикнул кто-то невидимый, и девушка с карими глазами и интересной формы губами повернула голову и помахала ему рукой.
Это твоё имя? спросил Артём Бунин и почувствовал слабость в коленях.
Да, ответила девушка, таинственно и в то же время мило улыбаясь. Кивая головой, Артём сделал глоток пива.
Меня зовут
Артём, перебила Катя, я знаю.
Знаешь? на вид это было удивление. Девушка отметила, что симпатичный парень рядом с ней совсем не умеет скрывать свои эмоции, либо это его своеобразный стиль. Если помните, мы уже упоминали о Бунинской способности прятать чувства с лица. Вывод: он не хотел их от неё таить.P
Ты милый, улыбаясь, сказала она, тогда ты мне казался просто задумчивым.
А у тебя красивый нос, выдал Артём и немного смутился, я имею в виду, мне нравится такие, остренькие и аккуратненькие. А губы, они просто
Ты выдаёшь все козыри, оборвала его Катя и засмеялась. Артём сконфуженно опустил взгляд:
Несу всякую чушь.
Это неудивительно, проговорила Катя, и ему показалось, что расстояние между ними сократилось, ведь мы знакомы всего пару минут.
Делаешь мне поблажки? спросил Бунин с посерьёзневшим взглядом.
Ты так считаешь?
Ты всем так улыбаешься? опустив глаза, дрожащим голосом спросил Артём. Они оба почувствовали, как их коротенький разговор превратился в нечто большее, в чувствоP близости. Они уже полностью доверяли друг другу, будто бы знали друг друга очень давно. Катя впервые взяла его руку своими тонкими длинными пальцами, ставшими такими благодаря игре на фортепиано. Её тон и громкость голоса также изменились, она сказала:
Не знаю, я же не вижу своей улыбки.
Артём закрыл глаза, и между его бровями образовалась вертикальная складка. Он заводил головой из стороны в сторону, будто что-то отрицая.
Не заставляй меня жалеть о своём выборе, сказал он.
Выборе? непонимающе спросила Катя.
Я встречаюсь с другой девушкой, признался Артём Бунин и посмотрел наконец ей в глаза, в которых Кате всё-таки не удалось спрятать печаль. Внутри людей, которые стояли сейчас в двадцати сантиметрах друг от друга, которые уже почти забыли друг друга, вновь возникла незыблемая связь. В специально отведённом для этой девушки районе сердца Артёма снова заболело.
Ты прав, как я могла? с улыбкой, которая ей нелегко далась, произнесла Катя. Артём нерешительно положил ей руки на талию и так же неуверенно примкнул к её телу. Она легко обняла его и почувствовала его горячий дрожащий поцелуй в щёку. В следующую секунду она отошла от Артёма на шаг, затем на два, на три, дальше и дальше, не разрывая с ним, тем не менее, зрительную связь. Катин взгляд был похож на подсказку к какой-то загадке, которую ему не задавали. Ему снова захотелось курить, руки, полезшие во внутренний карман пиджака, тряслись, глаза не отрывались от глаз Кати. Артём Бунин вставил сигарету в зубы и опустил глаза на зажигалку, которая дала огонь только с шестого раза. Когда он сделал первую глубокую затяжку и, выпустив изо рта полоску сигаретного дыма, поднял глаза, Кати не было. Артём Бунин ударил себя по голове.

Состав группы «Любовники Британии», как и ожидалось, подъехал к половине первого ночи. Пока их друзья и сами ребята подключали аппаратуру, ставили ударную установку, всякие микрофонные стойки, гитарные усилители и настраивали инструменты, Артём с улыбкой предвкушения наблюдал за этим действом, допивая вторую бутылку пива уже на диване. Он пихнул локтём сидящего рядом с ним Коньяка, которого сменил Костя Панфилов, и указал пальцем на накрашенного Ирокеза:
Гляди, сегодня у него потрясный макияж. Ну а его причёска стала уже традицией.
Мне кажется, когда он ещё был зародышем в утробе матери, у него уже был ирокез, рассмеялся Коньяк и, налив в стакан со льдом коньяку, осушил его, где-то я уже такое видел, может, в каком-то фильме про «Sex pistols» или...
Любишь голливудские фильмы? спросил Артём и затянулся сигаретой.
Ещё бы. Когда все дети смотрели «Ну, погоди!», я прятался под одеяло от Фредди Крюгера.
В Америке же нет лёгких сигарет? спросил Артём Бунин и глотнул из бутылки.
К чему ты клонишь? Мне, конечно, по барабану, но в Америке есть лёгкие сигареты, Коньяк посмотрел на Артёма с выражением пьяного любопытства на лице.
Тогда почему все герои американских фильмов курят классические? задал вопрос Артём и, глубоко затянувшись, чуть не закашлялся.
Потому что они классические герои.
Артём усмехнулся и затушил сигарету в стоящей на полу пепельнице. Встал:
А что на втором этаже?P
Двери, а за ними комнаты, лениво промямлил Коньяк, которого уже клонило в сон.
А в комнатах?
Иди уже, небрежно махнул он рукой в сторону Артёма Бунина, который обернулся на суетящуюся группу «Любовники Британии» и понял, что вся эта маета ещё надолго. Он ни за что не пропустит их выступление, подумал Артём, посмотрев на размер комбо-усилителей, не услышать их со второго этажа мог только глухой.

Поднявшись вверх по скрипучей лестнице, Артём увидел перед собой то, о чём ему говорил Коньяк. Длинный тёмный коридор, по бокам которого располагались двери. Одна из них была приоткрыта, и ему сразу же захотелось в неё заглянуть. Свет, проскальзывающий в коридор через небольшую щель той двери, манил Артёма подойти поближе. Что он увидит, зайдя в комнату? Может быть, подумал Бунин, сладкую парочку, занимающуюся пьяным сексом, о котором обычно жалеют поутру? Или: парню просто нужно было уединение, чтобы признаться девушке в любви? Последним, что пришло в голову Артёма, были связанные родители Миши Волобуева с заткнутыми ртами. Артём Бунин улыбнулся и, допив пиво, поставил пустую бутылку к стене. Он на цыпочках подкрался к двери, развлекая тем самым себя, и распахнул её.P
Вика?! обескуражено произнёс Артём, уставившись на стоящую к нему спиной брюнетку. Её волосы доходили как раз до плечей, и Артём узнал это чёрное вечерние платье, в котором она была во время их знакомства. Девушка обернулась, и Артёма чуть не кинуло от этого на пол. Это была Кира, но всё в ней напоминало Вику. Прическа, макияж, блеск в глазах Она даже бокал шампанского держала так же, как Вика.
Привет, Артём, сказала Кира своим (Слава Богу, подумал Артём) голосом.
Я даже не могу придумать, что сказать.
Тебе нравится моё перевоплощение? спросила она нарочито томным голосом и начала приближаться.
Зачем ты это с собой сделала? Ты ведь сейчас её точная копия, сказал Артём Бунин и поймал себя на мысли, что времена, когда ему было легко с Кирой молчать, прошли. Более того, ему было не по себе от одного её присутствия. Смотреть в глаза этой опасной кошке, грациозной походкой подкрадывающейся к нему, было невообразимо сложно.
Своей цели я добиваюсь любыми путями, промяукала Кира, не останавливаясь и не отводя от него глаз. Четыре, три, два, один, и снова эти двадцать сантиметров, оставшееся расстояние между их телами. Артём чувствовал её прерывистое горячее дыхание своей обнесённой неприятным холодком кожей. Кира мяукнула и засмеялась:
Любишь кошек? Я одна из них. Меня зовут Вика.
Чего ты этим добиваешься? негромко задал вопрос Артём, сохраняя неподвижность.
Хочешь потрогать меня? прошептала ему Кира и скинула с плеча чёрную лямку. Артём незаметно сглотнул и старался не смотреть ни на девушку, ни на спавшую лямку её платья. Кира вновь испытала то нечасто посещающее её чувство, которое она раньше сравнивала со смертью. Какой же она была глупенькой! Ведь только недавно Кира поняла, что это было не любовью, а желанием заполучить её, жаждой обладать телом и извращённой симпатией другого человека. А в ночь, когда она чуть не умерла, два года назад, это было охотой до внимания её родителей. Кира наконец-то поняла свою сущность.
Нет? Ах да, ты, вероятно, любишь классные задницы, Кира развернулась к нему спиной и начала подтягивать платье вверх. «Да, я люблю задницы! Ну и что?!» возгласил его внутренний голос. Артём сильно возбудился. Кира тем временем полностью оголила свою попку и прижалась ей к его паху.
Да, застонала Кира и наощупь положила свои руки ему на ягодицы, я чувствую его. Он у тебя большой?
«Опять сантиметры! Да что это на хрен такое?» захохотала мразь в его голове. Если бы не было никакого Батурина, Артём бы не удержался и дал бы ей то, о чём мечтает её неугомонное местечко.
Ты опять за своё? звенящим от возбуждения произнёс Артём, но не отпрянул.
Ты это кому? постанывая, прошептала продолжающая тереться об него Кира.
Не прикидывайся дурой! Я это тебе, Кира! отошёл от неё он. Кира обернулась, и выражение его лица рассмешило её.
Не знаю никакой Киры. Я Вика, как ты и желал, сказала она и хотела было положить руку на его щёку, как Артём поймал её и отбросил в сторону.
Я ничего не желал, повысил голос Артём Бунин, желала постоянно ты, похотливая с
Его что-то остановило.
Так кто я, а? Договори, раз уж начал, произнесла Кира, и Артём буквально увидел в её голубых глазах горящий смесью из страсти и ненависти огонь.
Сука, закончил он и вспомнил свою сексуальную фантазию, в которой фигурировала Кира. От этого ему стало стыдно перед самим собой.
Ты трахнешь меня или сделаю так, что он трахнет тебя, прошипела она, сжигая его лицо своим взглядом. Она говорила о Батурине.
Будешь меня шантажировать? спросил Артём и вспомнил приснившийся ему кошмар, где изо рта Киры лилась ручьём кровь. То видение можно было связать с только что произнесённой Кирой фразой, а кровь с грязным обманом, которым она запугивала Артёма.
Такой мокрой киски, как у меня, когда я с тобой, не было даже у твоей дешёвки, оскалилась Кира, и Артём размахнулся, чтобы ударить её.
Давай, ударь меня, отрезала она и наигранно подставила Артёму правую щёку. «Она боится, видишь?» завибрировало у него в голове, и из его поднятой руки ушла вся ярость.
Да пошла ты в жопу, больная тварь! обрушил на неё Артём Бунин и опустил свою руку. С первого этажа донесся первый аккорд расстроенной электрогитары. Расстроенный Артём Бунин вышел из комнаты, оставив расстроенную Киру наедине с собой. Она поправила платье и поднесла к губам бокал шампанского. Набрав немного напитка в рот, Кира сморщилась и выплюнула его на пол:
Что за дерьмо?!
Она подошла к распахнутой после ухода Артёма двери, и в ней появился незнакомый ей парень в голубом костюме. Он улыбнулся и спросил:P
Не знаешь, где здесь
Не успев договорить, молодой человек застонал и захрипел, почувствовав, как Кира вцепилась в его мошонку.
Мы знакомы? с неподдельным выражением удивления прокряхтел он.
А ты бы хотел? жарко проговорила она.
Я хотел найти туалет, выдавил из себя скорчившийся от боли парень.
Меня зовут Вика, прошептала Кира ему на ухо.
Я бы сказал, что мне очень приятно, но это не так.
А ты не теряешь чувства юмора даже в тяжёлых ситуациях, сказала она и, отпустив его гениталии, затащила парня в комнату и захлопнула дверь.P

Прокол

Он вышел от Батурина в без десяти двенадцатого. Алексей предложил ему ночлег, но Артём отказался. Сейчас он хотел только одного: быстро поймать машину и уехать отсюда, уехать домой. Выйдя из подъезда, он миновал три ступеньки и остановился, чтобы надеть шапку. Достав сигарету, которую Батурин засунул ему в нагрудный карман пуховика, Артём чиркнул зажигалкой. Он затянулся и спрятал свободную правую руку (он был левшой) в карман, где лежал его сотовый телефон. Артём Бунин закрыл на секунду глаза и шагнул с бордюра, как столкнулся с человеком. По правде, их было трое: два долговязых в спортивном (у одного из них на голове была бесящая Артёма кепка) и одетый в чёрный строгий костюм среднего роста парень, в которого он только что «въехал». Ходить в двадцатиградусный мороз в костюме, подумал Артём, это, наверное, модно в этом районе. Тот, что был пониже, стоял в центре. Пофигистическое Артёма отметило, что выглядел он представительнее и, как это ни парадоксально, гораздо глупее (из-за одежды) своих приятелей.
Извини, сказал тихо Артём, смотря себе под ноги, он почувствовал опасность и бесполезность только что произнесённого слова.
Э, ты людей что ли не видишь? Косой, бля?! прохрипел, выпуская изо рта пар, тот, что был справа. В голове Артёма закипели мысли, он почувствовал, что если он в считанные секунды ничего не предпримет, то поплатится за произошедшее недоразумение. Нащупав в кармане помимо всего прочего сотовый, он вслепую нажал два раза кнопку вызова, тем самым позвонив последнему вызываемому им абоненту. Это был Батурин. «Только бы он понял», подумал Бунин и сказал с трудом «настроенным на их волну» голосом:
Парни, извините, правда! Мне надо бежать.
Мнимый главарь, не выпускающий видимо заледеневшие руки из карманов брюк, огляделся по сторонам. Прикусывая с чавканьем жвачку, он своим посиневшим от холода и злости лицом уставился на Артёма:
Деньги есть?
«Твою мать!», с охватываемым паникой сарказмом сказал голос внутри Артёма Бунина. Он почувствовал лёгкую вибрацию динамика сотового телефона и еле слышный голос Батурина.
Нет, парни. Были бы, выручил.
Выручил, хе-хе, противным сиплым голосом усмехнулся парень слева, может, тогда хоть сигаретами заправишь?P
Артём поднёс свою к губам и, сделав глубокую затяжку, сказал:
Это последняя.

Парни, переглянувшись между собой, рассмеялись. «Алло?» снова услышал Артём. «Тугодум хренов», окрестил его внутренний голос Батурина. Увидев блеснувший в руках одного из парнищ нож, Артём вытащил из кармана сотовый телефон и поднёс его к уху. «Выходи быстрее», проговорил Бунин, услышав: «Ты прав, это последняя», и почувствовал удар ножом в район левой грудной мышцы. В следующую секунду они его повалили на заснеженный асфальт и начали избивать. Чередующиеся по непонятной схеме удары ногами и руками приходились в основном по животу и по почкам, но некоторые прилетали и по прикрывающим голову кистям рук. Туфли «пинались» больнее всего. Артём заорал скорее от не имеющей возможности выплеснуться злости, нежели от боли. Почти ничего не слыша, Бунин почувствовал, что удары в живот прекратились: выбежавший в домашнем трико, футболке и наскоро обутых кедах, Батурин со всей силы зарядил битой по затылку человека в костюме. Тот упал и больше не побеспокоил. Длинные на секунду оцепенели, в недоумении уставившись на упавшего как мешок товарища. Воспользовавшись шансом, Батурин с размаху ударил того, что только что пинал его лежащего друга по затылку, битой по челюсти. Даже свернувшийся калачиком Артём, всё ещё закрывавший руками голову, услышал этот глухой и резкий звук выбитых зубов. Восьмиклинка слетела с головы ударенного. Второй удар Алексея пришёлся по рёбрам скорчившегося от боли долговязого, он был несколько слабее, так как пока нетронутый «оружием правосудия» человекP сбил Батурина с ног и с криком начал душить. Глаза Алексея заслезились, дышать было невозможно. Он собрал все силы и, сжав в ладони биту так, будто она была продолжением его руки, нанёс ей несильный, но эффективный боковой удар по виску противника. Давление на шею после этого сильно ослабло, и Алексею не оставалось сделать ничего, кроме как пнуть соперника свободной ногой в пах, что он и сделал. После этого парень упал на бок рядом с «бейсболистом». Все пятеро лежали, четверо из них тяжело дышали, один, который получил по затылку, кажется, был без сознания, либо мёртв. Приподняв немного голову над асфальтом, Алексей увидал лезвие ножа, отражающее лунный свет. Решив, что последний получил недостаточно, Батурин привстал, подполз на коленях к ножу и взял его. Затем встал на ноги и оглядел лежащие тела.

Тёма, ты в порядке? спросил Алексей, уже двигаясь к парню, который вот-вот душил его. Батурин чувствовал, как ярость сжимает всё его нутро, пульсируя и истекая жаждой насилия.
Да, простонал Бунин, но его ответ был приглушён экспромтным ударом Батурина по бедру парня со сломанной челюстью. Оставалось догадываться, что в тот момент было для него больнее, этот удар или крик от удара, с искажениями прорванного из окровавленного рта. Подойдя к последнему, Батурин присел на него, заткнул одной рукой ему рот, а другой, в которой находился нож, начал вырезать буквы на его лбе. Парень закричал ему в ладонь, это разгневало Алексея ещё больше.
Заткнись, сука! проорал он ему в лицо и два раза нервно ударил парня ножом в плечо и предплечье. Лежащий закричал сильнее, Батурин почти вдавливал его голову в спрессованный снег. Казалось, ещё немного, и его череп треснет. Алексей видел в блестящих слезящихся глазах парня ужас, и продолжал резать на его лбу буквы. Закончив, он убрал слюнявую руку с его рта, и на лице Батурина появилась жестокая ухмылка. На голове немо ревущего парня волосы были примерно такой же длины, как щетина Алексея.
Вот так, довольно прошептал Алексей, любуясь на кровавое слово «педик», отращивай чёлку, ублюдок!
Батурин нагнулся к его лицу и крепко поцеловал его искривлённые страхом губы. Затем он встал и, бросив нож на землю и подняв биту, медленно подошёл к с трудом поднимающемуся другу. Помог ему встать на ноги.
Что ты наделал? тихо спросил Артём, со страхом заглянув в глаза всё ещё нервно ухмыляющемуся Батурину.
Тебя спас, улыбнулся Алексей, где благодарность?
Спасибо, без интонации сказал Артём Бунин и, убрав его руку со своего плеча, переступил через первого пострадавшего.
Ты куда?
Домой, куда и собирался, не оборачиваясь, проговорил Артём.
Тебе бы в больницу сейчас не помешало, услышал он позади себя.
Пустяки, сказал себе под нос Артём, прихрамывая и постанывая от боли в теле, в больницу надо этим.
Ты с ней спал, да? кинул ему вслед Батурин. Артём остановился и обернулся. Алексей направился к нему, как бы невзначай наступив на голову человека в костюме. «Он псих», подумал Артём, и из его правого глаза вытекла неконтролируемая слеза.
Нет, спокойно ответил он. Артём не собирался ничего ему доказывать или оправдываться перед ним. Батурин не останавливался. Артём Бунин закрыл глаза и представил себе улыбающееся лицо Вики.
Нет, я не спал с твоей Кирой, собрав все силы, сказал своим обычным тоном Бунин. Он почувствовал, что его больной друг стоит на месте, очень близко, на расстоянии вытянутой руки от него самого.
А что ты делал с ней? Трахал?
Я не трахал её! сорвался Артём и влепил ему неслабую пощёчину. Лицо Батурина сморщилось, он заорал и с размаху на бешеной скорости опустил биту на бордюр, слева от ноги Артёма. Подарок Киры разломился на две части. В трясущихся от возбуждения и ломоты руках Батурина осталась только рукоятка. Оглушённый Артём открыл глаза: Батурин хохотал, заливаясь слезами.

Наступило 26 декабря. Первую минуту нового дня Алексей Батурин стоял, как вкопанный, с рукояткой сломанной бейсбольной биты в руке. Артём ушёл. Всхлипы и стоны троих избитых до полусмерти мерзавцев за его спиной начинали пугать Батурина. Здоровый рассудок к нему возвращался, а вспотевшее тело замерзало. Надо было сматываться отсюда. Подняв окровавленный нож, Алексей сложил его и сунул в карман трико, а части биты за пазуху. «Стонущую» тишину прорезал знакомый до боли звук, от которого Батурина передёрнуло. Это был короткий мелодический отрывок, оповещающий о входящем sms -сообщении. Алексей забегал по земле, откуда только что донёсся этот звук, глазами и увидел мигающую голубым подсветку сотового телефона Артёма. Батурин подошёл и, подняв его, держал перед глазами. У него был выбор: открыть письмо или выйти из меню. Алексей поднял глаза на чёрные ветки деревьев и нажал «открыть». Вторая порция ярости, смешанная с ревностью, вспрыснулась в его организм. На дисплее телефона высветилось сообщение от Киры: «Если через час тебя не будет в моей постели, я скажу Лёше, что это ты до меня домогался». Алексей почувствовал, будто его ударили арматурой по сердцу. Он поднял было руку, чтобы разбить источник гнева об асфальт, но остановился. Батурин подумал. Сколько бы Алексей не пытался, он не мог вспомнить ни одного раза, когда Артём звонил Кире. Это она ему всегда звонила. Нет, это не объяснение. Он ведь мог звонить у него за спиной. Батурин вспомнил день, когда познакомил Бунина с Викой в кинотеатре. Во время сеанса Кира вышла из кинозала, а Артём пошёл за ней. Минус в его сторону. Это тоже не подходит, свидетелей того, чем они занимались вне зала, ведь не было. Именно тогда Вика и сказала ему слова: «Я бы на твоём месте вытащила голову из песка. Ты глупый, Лёша. Открой глаза и посмотри на них!». Специфика мыслительного процесса Батурина заключалась в том, что сначала все его мысли спутывались в клубок злобы, а потом он искал нужную ниточку, чтобы его распутать.P Стоп. Алексей понял, что занимается полной ерундой, что ответ нужно искать не в воспоминаниях. Он был здесь, на дисплее сотового телефона Артёма Бунина. Батурин ещё раз перечитал сообщение. Его разум выделил три ключевых слова: «если», «скажу» и «ты». Первое означало условие. Слово «скажу» говорило само за себя. Если бы то, о чём она хотела поведать, было бы правдой, корректнее было бы написать «расскажу». И третье слово, «ты», в прямой речи, вероятно, имело бы интонационное ударение на себе. Оно подчёркивало то, что это Кира пыталась затащить Артёма в постель, а не он её. Если Батурин был прав, то ровно в час ночи Кира позвонит ему и подставит тем самым его друга.

Водитель «шестёрки», которую Артём остановил на дороге, изредка поглядывал на дрожащие кисти рук попутчика, которые все были в красно-синих кровоподтёках. Затем он заметил и разорванное место мокрого и грязного пуховика. Сам пассажир выглядел мертвенно безмятежным и, не моргая, смотрел на дорогу. Наконец водитель рискнул с ним заговорить:
Что случилось? он указал на руки Артёма.
Вы курите? спросил Бунин, всё так же не делая никаких телодвижений.
Да, возьми, обеспокоено произнёс водитель, махнув головой на пачку красных «Marlboro», лежащих на приборной панели. Артём повернул голову на него. Это был среднего телосложения человек с чёрными усами. На вид ему было около пятидесяти, на голове его Артём увидел довольно основательные залысины. Водитель, который бесплатно согласился подбросить его до дома, солгав, что ему с ним по пути, выглядел потрёпанным жизнью. Он сразу напомнил Артёму Бунину отца. Артём потянулся трясущимися руками к пачке и, с усилиями достав онемевшими от боли и холода пальцами сигарету, вставил её в рот. Потом он положил подушечку большого пальца на кремень зажигалки и начал проворачивать его. Только искры. Каждая попытка причиняла Артёму боль. Не выдержав этого, водитель подкурил Артёму своей зажигалкой.
Спасибо, сказал Артём и сделал долгожданную затяжку. Водитель на секунду отвлёк внимание на магнитолу, чтобы немного убавить громкость, и снова вернул внимание ночной дороге.
Кстати, меня зовут Алексей, сказал водитель.
Артём. Я бы пожал вам руку, устало усмехнулся Артём Бунин, одного моего друга, который сейчас чуть не убил троих человек, зовут так же, как Вас.
Это они тебя избили? Эти трое?
Артём покачал головой.
Твой друг, наверно, силён. Уложить троих, пробормотал водитель и переключил станцию.
Он их бейсбольной битой уложил, слабо ухмыльнулся Артём. Водитель нахмурил брови и что-то сказал сам себе. Артём пытался нащупать сотовый телефон, но его не было ни в одном из карманов. Когда он вспомнил, что трубка выпала у него из рук, когда те идиоты сбили его с ног, у Артёма не было сил даже разозлиться.
Нож? спросил Алексей, снова кинув взгляд на прорванный пуховик Артёма Бунина. Артём закашлялся. Он никогда не курил «классику».
До тела не достало, я родился в рубашке.
А вообще ты в порядке? Может, тебя лучше подбросить в больницу?
Артём улыбнулся:
И он мне то же самое сказал, про больницу. Нет, везите меня домой.PP
Белая «шестёрка» повернула на большом перекрёстке направо. При средней скорости, с которой она ехала, подумал Артём, до пункта назначения оставалось около десяти минут. Первым, что Артёму требовалось сделать по приходу домой, так это зашить и почистить пуховик, чтобы не волновать подозрениями бабушку. С такими руками это будет непросто сделать.

Держа свой красный пуховик, Артём наощупь прошёл по тёмному коридору в свою комнату и закрыл дверь. Кинув зимнюю куртку на кровать, он медленно снял, как оказалось, невредимый джемпер и повесил на спинку кресла. Затем Артём расстегнул ремень и, постанывая, стянул с себя джинсы. Повесил их на джемпер и принялся за футболку с носками. Его так ещё не колотили. В последний раз, кажется, он дрался с Федей Меркуловым в девятом классе. Уголки губ Артёма растянулись в полуулыбке, когда он вспомнил это. Жизнь всё-таки странная штука! Федя после той драки влился в их компанию, иногда огрызался на её членов. Такие люди есть почти в каждой тусовке. «Твари!» посмотрел на себя в зеркало Артём Бунин. Надо было найти нитки с иголкой. Часовая стрелка стояла ровно на единице.

Роман Батурин, шестидесятисемилетний дед Алексея, открыл дверь и с сонным видом уставился на не по-зимнему одетого внука.
Впустишь? спросил Алексей, и его дед отошёл назад. В квартире, которая вся пропахла табаком, было тепло.
Может, объяснишь, что всё это значит? ошеломленно вопросил дед и, нервно почесав сначала затылок, затем бороду, закрыл за Алексеем дверь. Роман посмотрел на две части окровавленной бейсбольной биты, находящиеся за пазухой внука, и ему это не понравилось.P
Дома было небезопасно, и я пришёл к тебе.
А родители где?
Уехали к Лене.
Алексей пытался придумать, куда бы он пошёл в таком виде при двадцатиградусном морозе, если бы дом его деда не находился бы в соседнем дворе.
Разувайся скорее, я тебя чаем горячим напою, пробормотал дед и поспешил уйти на кухню. Алексей поставил куски биты к стене и развязал шнурки, затем вытащил ступни ног из кедов и направился в ванную.

Как и ожидалось, немногим позже часа ночи раздался звонок на мобильный телефон Батурина. Он взял трубку и услышал плач Киры. «Вот сучка!», пронеслось у него в голове, но на протяжении всего их разговора Алексей не дал ей повода сомневаться в том, что он верит каждому её слову. Когда ты готов ко лжи, подумал Батурин,PP у лжеца нет ни малейшего шанса тебя обмануть. И неважно, кто этот лжец. «Ты прокололась, тварь» сказал Батурин про себя и, положив телефонную трубку, из которой доносился дрожащий голос старательно раскрывающей «правду об Артёме» Киры, на стол и подошёл к окну. Любой человек, подумал Алексей Батурин, хоть раз в своей жизни совершил прокол. В случае его самого этих проколов было очень много. Но, как говорится, у каждой монеты есть две стороны. И сейчас, ровно в 1:23, у Алексея был шанс исправить одну из самых больших своих ошибок. Нет, он не приедет к Кире домой и не изобьёт её до полусмерти, как этих троих полтора часа назад. Он не будет психовать, кричать на неё и обвинять. Алексей будет спокоен, и в этом будет его преимущество перед Кирой и перед самим собой. Перед «тем, кто делает его глупым».P

Бесполезные цветыP

Батурин развернулся и взял трубку.
не узнавала его, теперь я понимаю, что он был совсем не
Кира, вежливым тоном перебил её Алексей, успокойся на минуту, хорошо? Я хочу тебе кое-что прочитать.
Но
Если через час тебя не будет в моей постели, я скажу Лёше, что это ты до меня домогался.
Кира безмолвствовала. Из трубки доносились только небольшие помехи. Алексей Батурин испытал такое облегчение, которое не испытывал ни разу в жизни. Он чувствовал себя вылеченным.
Ты меня убьёшь?
Ты сама себя убиваешь.P
После затянувшейся тишины в трубке послышался плач, в отличие от предыдущих, это были настоящие слёзы Киры, и Алексей мог это чувствовать. Она всегда его недооценивала, недооценила и в этот раз. Сейчас она испытывает сильный страх, знал он, и через мгновение бросит трубку. Просто так, от незнания, что ей в этой ситуации говорить. Батурин услышал гудки и улыбнулся. Предсказуемый поступок.

Прошёл день. Руки не переставали болеть, хоть и держали букет красных роз. Артём позвонил в дверь. Через несколько секунд раздался щелчок замка, и в проёме появилась Вика в белом трикотажном белье, что несколько удивило Артёма. Как правило, Вика надевала этот комплект, когда её что-то беспокоило, или она чувствовала себя виноватой перед ним. Увидев цветы, она вымученно улыбнулась и пропустила Артёма в дверь.
На настенных часах было без двадцати двенадцать. В её комнате стоял сладкий запах дорогих сигарет, это тоже насторожило Артёма. Он не помнил дня, когда бы она курила в квартире. Артём нахмурил брови. Постель была не заправлена, хотя в выходные Вика никогда не вставала позже девяти.

Одевайся, сказал Артём зашедшей в комнату Вике с наполненной водой вазой, в которую она поставила розы, мы идём в кино.
Артём видел, что её явно что-то тревожило. Вика поставила вазу с цветами на стол и застыла на месте к нему спиной.
Что случилось, спросил он и положил руку ей на плечо, любимая?
Она безгласно обернулась. Артём посмотрел в её раскрасневшиеся глаза.
Кто-то обидел тебя?
Я ухожу от тебя, произнесла она, и в глазах Артёма Бунина потемнело, он почувствовал будто на неземной скорости падает в бездну, рассекая своим телом ледяной воздух. Артём закрыл руками лицо и тяжело задышал. Реальное невозможно было отличить от вымысла, он даже не помнил, произнёс ли он слово «почему» или только подумал о нём.
Я беременна, прошептала Вика и увидела его блестящие от слёз глаза, выражающие недоумение. «Я только что слышал, как плачет ребёнок», вспомнил Артём и посмотрел на расправленную кровать. Бледность Вики можно было объяснить только плохим самочувствием. Беременность. Боже мой! Да она только на год старше его самого, а он ещё вчера был ребёнком. Артём про себя сказал ей, что любит ей. В этот миг, подумал Артём, она прекрасна, как трепетный ангел, она прекраснее, чем во все вместе взятые безвозвратные мгновения их трёхмесячной истории. Артёму хотелось обнять её, но он не мог этого сделать. Между ними уже стояла холодная стена.
Кто он? прохрипел Артём.
Лёша.
Чувство горечи и огромной обиды нахлынуло на Артёма Бунина. Он впервые вдохнул аромат предательства. У каждого периода жизни, у каждого мгновения, знал Артём, есть свой вкус, который не перепутаешь с другим. И ему будет смертельно не доставать вкуса их с Викой отношений, самого сладкого вкуса в его жизни.
Что ж, мне больно, горько ухмыльнулся Артём, если тебе это доставит последнее удовольствие.
Нет, отрезала Вика, не доставит. Я тебя не разлюбила.
Он снова нервно ухмыльнулся и закрыл глаза рукой, чтобы не стыдиться своих слёз. Вздохнул. Артёму, конечно, хотелось возразить насчёт последних её слов, но он понимал, что в этом не было смысла.
Он знает?
Вика отрицательно поводила головой:
Пока нет.
Что будешь делать с ребёнком? спросил он.
Я сделаю аборт, произнесла Виктория, и Бунин заметил, как трудно ей дались эти слова.
Не надо, сказал Артём, зная, что она его всё равно не послушает. Он вытер глаза и посмотрел в окно, за которым шёл снег. Уныло.
Знаешь, подавленно улыбнулся он, я себя возненавижу за эти слова, но я, кажется, знаю, когда это случилось. В день рождения Миши Волобуева, на который Батурин так и не пришёл.
Вика промолчала, но по выражению её глаз Артём понял, что угадал, и, отвернувшись, разъярённо улыбнулся. «Надо было трахнуть Киру!» упрекающим тоном прошипел его внутренний голос, которого Артём ненавидел.
Был кто-то ещё?
Нет, только он, ответила неподвижная Вика. У Артёма заболело сердце, он закрыл глаза и всхлипнул. Из левого глаза Вики вытекла предательская слеза, но она быстро вытерла её.
Это был один раз? спросил Артём.
Да.
Почему ты это сделала?! закричал он.
Извини, тихо произнесла Вика и утёрла ещё одну слезу, которая также осталась незамеченной Артёмом.
Со мной ты стала слабее, и ты этого боишься. Но это не плохо, на последнем слове Артём расплакался и присел на кровать. Вика отвернулась и посмотрела на бесполезный букет пышных красных роз. Внутри неё всё кричало: «Ты ещё можешь всё исправить! Давай!», но она боялась. Что же она надела? Зачем ей нужна была эта бессмысленность? Секс с другим? Это было так глупо, и Вика это понимала. Артём был первым человеком, с которым она имела всё, что ей было необходимо.
Я ещё могу тебя простить, успокоился Артём и ожидающе посмотрел сквозь пальцы на девушку, которая когда-то показала ему дракона. Вика не могла пошевелить губами, замороженная на месте, она смотрела ему в глаза и безмолвствовала. Артём ненароком перевёл глаза на полку.
Что это?P вопрошающе посмотрел на неё он и встал, зашагав к предмету своего любопытства. Увидев, к чему устремлён его взгляд, Вика соскочила с места и закрыла спиной книжную полку.
Прости меня! Прости! Прости! заплакала Вика и, положив ладони на его щёки, начала их гладить.
Что там? спросил Артём, на лице которого в этот момент ничего не отражалось.
Прости меня, я тебя люблю, Тёмик.
Что ты прячешь?! заорал Артём Бунин. Вика замерла с широко раскрытыми глазами. Всё кончено, поняла она. Она потеряла его, и вина здесь только её самой. Артём отодвинул Вику в сторону и увидел две фотографии в рамке. На той, что стояла справа был изображён он с почти белым лицом и закрытыми глазами. До Артёма дошло, когда она сделала эту фотографию. Ровно месяц назад, когда он потерял сознание, сойдя с карусели. Он взглянул на испуганную Вику и смятённо произнёс:
Да как ты могла?
Его взгляд в тот момент чуть было не убил её на месте. Из болезненных карих глаз непрестанно текли слёзы. Впервые за очень долгий срок Вика ощутила чувство вины. Она молча встала на колени и, подползя к его ногам, обняла их. Не обращая на это внимание, Артём вытащил свою фотографию из рамки и, достав зажигалку, поджёг её. Когда пальцы стало обжигать, он бросил догорающую картинку на пол, и вскоре на паркете лежал только чёрный пепел. Вика подняла на Артёма голову и умоляюще прошептала:
Прости меня.
Тебе не из-за беременности плохо, а из-за того, что ты сошла с нашей карусели. Ты для меня теперь, как этот пепел, не опуская на неё глаз, произнёс он, и Викины обессилившие руки скатились по его ноге на пол. Артём зашагал на выход и, остановившись, обернулся, чтобы в последний раз на неё посмотреть.
Ты хороший человек, услышал он от Вики.
Я знаю, покачал головой Артём, не провожай, дверь я захлопну.PP

РуиныP

Батурин, колеблясь, протянул Артёму руку, но тот лишь посмотрел на неё.
У меня кое-что есть для тебя, виновато сказал Алексей и протянул Артёму его сотовый телефон. Последний взял то, что ему принадлежало, безо всяких эмоций на лице. Сконфуженный Батурин дергано замотал головой по сторонам, нервно перекатываясь на подошве ботинок.
Между нами с Кирой всё кончено, произнёс Батурин и потянулся к его руке, в которой находился телефон, дай, я тебе кое-что покажу.
Артём отпрянул от него.
Мне безразлично, отрезал он, и Батурин, забегав глазами, сглотнул и опустил голову. На пол упала его слеза.
Ты меня не простишь, да? он поднял мокрые глаза на Артёма Бунина, замершего с бледно-ледяным лицом.
Ты не отговорил её от аборта? прохрипел Артём, не отводя своих глаз от дверного косяка. Батурин отрицательно поводил головой. О том, что он сам не принимал никаких вариантов, кроме этого, Алексей решил не говорить. Внутри Артёма появилось кусающееся маленькими остренькими зубками чувство зависти, за которое ему было стыдно перед самим собой. Если бы Вика забеременела от него, он был бы очень счастлив. Артём ни за что бы не позволил убить своего ребёнка.
Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Я был влюблен в Вику с девятого класса, она была моей первой любовью. Всё это время она крутила мной, как хотела, а я... Я вскоре начал понимать, что она никогда не будет моей, проговорил Батурин и вздохнул, это из-за неё я стал таким, каким я стал.
Проваливай, сквозь кипящие слёзы посмотрел на него Артём. Батурин покачал головой и, опустив бесцветные глаза, полуобернулся и оттолкнул дверь.
Я мерзавец, обернулся в последний раз Батурин.
Я знаю, выплеснул Артём Бунин ему в лицоP и закрыл за Алексеем дверь. Артём ненавидел себя за то, что при всём том, что Батурин натворил, ему было его жаль. Являлось ли это его слабостью или неким проявлением воли, Артём не знал. Люди ценили его за терпимость и понимание, качества, которые ему привили родители и бабушка. Отец однажды сказал Артёму: «Когда-нибудь перед тобой встанет выбор: оступиться и упасть в кажущийся на первый взгляд сладким океан соблазнов или пойти дальше, не изменяя тем самым самому себе». Шагая по тонкому канату, он почти соскользнул в тот океан, но в последний момент отказался от него. Другие же, будь то шедшие позади или спереди Артёма, поголовно прыгали вниз и тонули. Так он потерял друга и любимую девушку.

Последние слова Алексея Батурина надоедливым эхом повторялись в голове Артёма Бунина, когда он зашёл обратно в свою комнату. «Я мерзавец, я мерзавец». Артём открыл шкаф и вытащил две вешалки с одеждой. С одной он снял белую рубашку, которую сразу же надел. Не глядя, застёгивая пуговицы, Артём посмотрел на старые настенные часы, которые показывали без четверти три. Он опаздывал на встречу с Мишей Волобуевым, назначенную в половину четвёртого в центре. Закончив с рубашкой, Артём надел чёрные брюки и, убрав со штанины белую нитку, снял со второй вешалки пиджак.

Потому что это классические герои, пробурчал Артём Бунин и сунул руки в его рукава. Устало взглянув на галстук, он передумал его надевать. Посмотревшись в зеркало, Артём немного поправил рукой причёску и вспомнил, что забыл про носки.
Ты уходишь? крикнула бабушка из своей комнаты.
Да, громко ответил он ей и натянул белые носки. Ну вот, сказал про себя Артём Бунин, теперь всё. Он сунул возвращённый Батуриным мобильный телефон в карман пиджака и наткнулся на что-то. Как оказалось, это был небольшой лист бумаги с телефонным номером и именем «Катя». Видимо, она незаметно положила ему его в тот день, на Мишиной вечеринке. Артём присел на кровать, охваченный желанием схватить телефонную трубку и набрать этот номер. «Люди, с которыми ты будешь встречаться в своей жизни, тоже пострадают», зазвенело у него в ушах, и Артём вспомнил, что ему ответили, когда он набрал другой телефонный номер. Номер Стаса, случайно встреченного Артёмом на своём жизненном пути человека, с которым он виделся всего раз. «Ну нет, ты не виноват в его гибели, сказал внутренний голос Артёма Бунина, ты просто маленький впечатлительный мальчик, который верит всякой чепухе». Может быть, это правда? И «пятно судьбы» лишь набор слов? Артём закрыл глаза и разорвал бумагу надвое, затем сложил две его части и ещё раз разорвал. Когда в его руке от листа остались только мелкие кусочки, Артём открыл глаза и, поднявшись с кровати, направился к окну.
Я не могу рисковать, сказал он сам себе и выбросил своё потенциальное альтернативное будущее в форточку. Ледяной ветер подхватил обрывки и, покружив их в своём потоке, разбросал по всей улице. Артём закрыл форточку на защёлку и, стараясь ни о чём не думать, устремился выйти из комнаты.

Доехав до нужной остановки, Артём взглянул на наручные часы и выругался. Он ненавидел опаздывать, так как не любил, когда другие опаздывают. Спрыгнув со ступенек троллейбуса, он сразу увидел прыгающего с ноги на ногу Мишу, который выглядел замёрзшим. Заприметив приближающегося Артёма, Волобуев улыбнулся и сделал три шага навстречу.
Классное пальто, улыбнулся Миша, они пожали друг другу руки.
Могу дать телефон ателье, в котором его сшили, ответил Артём Бунин. Миша никогда бы не упрекнул его в опоздании. Приятный человек, одним словом, подумал Артём и спросил улыбающегося друга, чьё лицо от мороза покраснело:
Куда пойдём?
Есть одно богемное заведение неподалёку, сказал Миша и повёл Артёма за собой. Любовь Волобуева к роскоши, улыбнулся сам себе, можно на сей раз простить.
Нам четыре кружки «Guiness» и чего-нибудь пожевать, скороговоркой проговорил Миша подошедшему к их столику официанту, на твой вкус.
Выглядящий рассеянным, парень в фартуке и с тонкой волосистой полоской на подбородке записал заказ в блокнот и удалился.
Первый день, наверно, улыбнулся Миша вслед официанту и ослабил у шеи свой голубовато-серый шёлковый галстук.
Как жизнь? спросил Артём и расстегнул пуговицы пиджака.
Преподносит сюрпризы, усмехнулся Волобуев, Ирокез наконец-то покинул группу.
Артём рассмеялся и зевнул.
Не выспался? спросил его Миша.
Плохо сплю с субботы, когда мы с Викой расстались.
Наступила продолжительная тишина, во время которой оба уставились в заранее выбранные ими точки и думали каждый о своём.
Пожалуйста, вежливо-дрожащим голосом произнёс официант и составил с подноса на стол четыре кружки тёмного пива и вазочку с фисташками.
Потрясающе, весьма наигранно восхитился Миша, с видом умалишённого посмотрев снизу вверх на забитого официанта, скоростное обслуживание. Попросишь у меня потом чаевых.
Артём посмеялся. Поблагодарив, робкий парень со смешной бородкой ретировался.
Зачем ты так? улыбаясь, вопросил Артём Бунин и подвинул к себе кружку «Guiness».
Я не со зла, кинул в рот очищенную фисташку Миша и, разжевав, заменил свой ответ, кто его знает?PPPP
Бунин закурил. Ненароком кинув взгляд в окно, он чуть было не подпрыгнул на месте. За витриной, метрах в десяти от неё, стоял Дмитрий Домин. Он смотрел прямо на Артёма, как призрак, внезапно появившийся из ниоткуда.
Что? нахмурившись, вопрошающе обернулся Миша, кого ты там увидел?.
Артём опустил глаза и глубоко затянулся. Когда он снова посмотрел на улицу, парня не было. Дурное предчувствие мучило Артёма Бунина. Он знал, что человек, который смотрел на него через витрину несколько мгновений назад, не мог появиться в этом месте просто так. Для Артёма отключилось время, он забыл о Михаиле, который сидел напротив него и открывал упаковку соломинок.
Сколько вы были вместе? спросил Миша, и пепел с Артёмовой сигареты упал на белую скатерть.
Что?
Квадратный корень из четырнадцати целых, восьмидесяти шести сотых?
Артём улыбнулся и втянул немного дыма. Подняв глаза на Мишу, он недоумённо улыбнулся:
Ты что, чёрт возьми, делаешь?
Волобуев высасывал пиво из соломинки.
Люблю соломинки.
Поняв, что не хочет курить, Артём затушил сигарету в пепельнице и ещё раз посмотрел сквозь стекло:
Ну и кто она такая?
Кира, нехотя ответил он.
Ты начал встречаться с Кирой?! обескуражено произнёс Артём Бунин, поглотив недоумённым взглядом Мишины глаза.
Да, а что такого, раздражённо спросил Волобуев, с Батуриным она рассталась.
Да она только и думает, что о сексе!
Она не только думает о нём, если ты понимаешь, о чём я, засмеялся Миша.
Ты невозможен, поводив головой, произнёс Артём Бунин и заметил кое-что боковым зрением. Это было знакомое ему сочетание цветов одежды Киры. Рыжий кожаный плащ, который она почти никогда не застёгивала, белая шерстяная кофточка под ним, бежевые вельветовые джинсы и чёрные замшевые сапоги. Она переходила дорогу, а за ней

О, нет, прошептал Артём Бунин и, вскочив с места так, что подпрыгнул столик, ринулся к выходу. Снеся на своём пути вскрикнувшего от неожиданности официанта, из рук которого вылетел поднос с бокалом пива и каким-то гурманским блюдом, он вылетел на улицу и закричал.
Обернись!!!
Некоторые прохожие подскочили на месте, как столик, за которым только что сидел Артём Бунин. Кира повернулась и встретилась взглядом с незнакомым ей парнем, лицо которого стало последним в её жизни. Почувствовав, как её живот прорезало что-то острое, Кира со стоном упала на заснеженную дорогу с торчащим из окровавленной кофточки ножом. Дмитрий Домин с отстранённым взглядом смотрел на умерщвленную им крашенную брюнетку.
Нет!!! завопил Артём и побежал к неподвижному телу Киры, изо рта которой начала течь кровь, прямо как в его кошмаре, который был недостоин стать реальностью, но всё же стал. Упав на колени над девушкой, на лицо которой ложились ни в чём неповинные снежинки, Артём Бунин растеряно водил сильно трясущимися руками над её лицом, словно совершая какой-то магический обряд. Позади его спины раздался сильный хлопок двери, на улицу выбежал Волобуев и замер, на нём не было лица. Люди, пока боявшиеся подойти поближе, также застыли на своих местах с отвисшими челюстями.
Зачем? с ужасом осознав, что Кира мертва, прикрыл лицо Артём.
Вика? вопрошающе посмотрев на лицо лежащей недвижно брюнетки, тихо произнёс парень с чёрными бакенбардами, виднеющимися из-под шапки.
Это не она, поднял заплаканное лицо Артём Бунин и посмотрел на него так, что Домину показалось, будто он проник в его мысли и сейчас совершит над ним невидимый суд. Не перестающий смотреть сквозь слёзы на застывшее навсегда лицо Киры, Артём вспомнил её слова, которые онаP промяукала ему на дне рождении Миши: «Своей цели я добиваюсь любыми путями». Её путь кончался здесь, на этой дороге, в присутствии так и стоящего у двери заведения, в котором он минуту назад попивал пиво через соломинку, Волобуева, убившего её Домина и, собственно, цели, Артёма Бунина, в окружении этих неизвестных ей людей, обступающих её только что бывшее живым тело.P
Извини, прошептал Артём Бунин и, нагнувшись, поцеловал Киру в окровавленные губы, это было не твоё пятно.

Сейчас, когда всё закончилось, Артёму Бунину вспомнился один момент из недалёкого прошлого, кажущийся теперь навсегда покинувшим его сном. Батурин, Кира и он стояли на ступеньках движущегося вниз эскалатора. Алексей всегда был впереди, даже когда они шли все вместе, несколько сантиметров да разделяли его от них. Кира с Артёмом безмолвно смотрели друг на друга, а Батурин на других девушек, поднимающихся на параллельном эскалаторе. Всегда есть начало, подумал Артём, и всегда есть конец. Тот её взгляд был началом истории, о которой вы только что узнали.
Что-нибудь ещё? вежливо поинтересовался высокий светловолосый официант.
Нет, спасибо, взглянув парню в лицо, а затем на бейдж, на котором было написано его имя (пусть оно останется тайной, думаю, с вас уже хватит имён), сказал Артём.
С Новым Годом, доброжелательно улыбнулся официант.
Вас так же, произнёс Артём и проводил взглядом поспешившего удалиться официанта. Они всегда уходят быстро подумал Артём Бунин и посмотрел в окно, за которым он увидел людей со счастливыми лицами, влюблённые пары, проходившие мимо него, взявшись за руки, прыгающих от радости возле родителей детей и снег, который спокойно себе ложился на них всех и на припаркованные у обочин машины. Гуляющая с папой девочка лет пяти-шести улыбнулась и помахала Артёму своей маленькой ручонкой. Грустно растянув уголки губ, он показал ей свою пятерню и отвернулся.
Кафе «Парижанин», столик номер двенадцать, вспомнил свои слова Артём и тихо вздохнул.
Пожалуйста, сказал официант и, наклонившись над столиком Артёма, поставил на него кружку пива и большую тарелку с разрезанной на восемь кусков пиццей, ещё раз с праздником.
Парень точно имеет на меня виды, подумал Артём.
Ага.

Странно улыбающийся официант снова покинул его, и Бунин подумал, чем могут заниматься сейчас его знакомые. Миша, наверное, заливается спиртным на какой-нибудь вечеринке, дабы отвлечься от мыслей о случившейся вчера трагедии. Батурин тоже заливается, но не алкогольными напитками, а слезами, а, может, и смешивает их. А Вика Артём не мог себе представить, на что Виктория тратит этот волшебный вечер. Он знал только, что ему её смертельно не хватает. Бунин желал одного: чтобы она незаметно зашла в дверь и, тихо подкравшись к нему со спины, закрыла своими нежными ладонями его глаза. И он бы её простил.
Сказки, печально вздохнул Артём и достал из внутреннего кармана пиджака открытую пачку лёгких сигарет «Chesterfield». Положил на стол и, с несколько секунд посмотрев на неё, достал сигарету и сунул в рот. Чирк, чирк Не сработало. Чирк, чирк, твою мать, чирк!
Чёрт!
Чирк. Артём со злостью опустил зажигалку на столик. Чирк.
Огня? спросил внезапно нарисовавшийся блондин-официант и поднёс к его сигарете горящую спичку. Бунин недоумённо посмотрел на смазливого парня и подкурил.
Моя смена скоро кончается, и я подумал, что мы
« Могли бы Ага. Расклад я знаю, не продолжай! Чёрт, сказал внутренний голос Артёма, а ведь я был прав!»
Извини, парень, я не из ваших, не выпуская сигареты изо рта, сказал он и увидел немного смущённую улыбку официанта.
Но, поверь мне, добавил Артём, будь я девушкой, я бы ни за что не упустил своего шанса. С Новым Годом!
И тебя трижды! добро улыбнулся парень и ушёл. Артём опустил глаза и, широко улыбаясь ситуации, поводил головой. Затянувшись, он зажал сигарету пальцами и опустил ладонь на столик.

Трудно себе представить, как к одиноко сидящему за столиком Артёму подходит официант и спрашивает: «Розу брать будем?», всплыла в его памяти Викина фраза, на которую он ответил следующее: «Ну почему? Здешние официанты представители нетрадиционной ориентации. Я знал, что тебе это будет по душе, дорогая».
Дамы и господа, минуточку внимания!
Артём посмотрел на сцену. Немолодой лысеющий мужчина во фраке держал в руке микрофон и с белозубой улыбкой ходил взад-вперёд, переступая через провода. Артём узнал в нём саксофониста и, видимо, лидера здешнего бэнда. Шум разговоров умолк.
Наша сегодняшняя программа будет способствовать витающему в воздухе духу замечательного праздника. Но для начала мы хотим сыграть полюбившуюся многим из вас музыкальную тему под названием «Прикосновение ангела». Хорошего вам вечера! проговорил он и вставил микрофон в держатель, укреплённый на конце стойки. Услышав первые ноты гитары, Артём сразу вспомнил эту композицию. Она возвращала его в прошлое, в день, когда они с Викой сидели за этим же столиком и, смотря друг другу в глаза, разговаривали о мелочах. Потом ей захотелось танцевать, и он ей в этом не отказал. Быв так близко, что можно было спутать своё сердцебиение с чужим, они танцевали и целовались. Это было чуть более месяца назад, но так давно.

Артёмка!
Бунин обернулся и увидел добродушно улыбающегося Сашу Коньяка.
Здорово! улыбнулся Артём, и они пожали друг другу руки.
Не помню, что видел тебя когда-то в костюме, произнёс Артём и, указав рукой на противоположный от себя стул, тем самым пригласил Коньяка за столик.
Ну, как жизнь? присел Коньяк и начал осматриваться по сторонам.
Ты мне тут зубы не заговаривай, усмехнулся Артём и посмотрел на часы, ты опоздал на двадцать пять минут!
Начальство не опаздывает, оно
Да-да, перебил его Артём и затянулся, старая шутка!
Коньяк с нарочито продемонстрированной завистью посмотрел на кружку с пивом, которую Бунин не выпускал из руки. Заметив этот его истекающий слюной взгляд, Артём упрекающим тоном произнёс:
Похоже, сегодня мне придётся угощать.
Коньяк притянул руки к плечу и, подняв глаза и невинно улыбнувшись, быстро заморгал, как герои старых диснеевских мультфильмов. Артём сделал затяжку и, побеждено улыбаясь, затушил сигарету в пепельнице.
Официант! весело крикнул Коньяк.
С этим ты сам разговаривай, тихо сказал Артём Бунин, увидев, кто взялся обслужить его друга.P

Сегодняшний репертуар бэнда сильно отличался от их повседневного. Часы показывали без пяти одиннадцать, и, вроде бы, все новогодние хиты уже были сыграны, но каждый раз музыканты вспоминали что-то ещё. Из установленных под сценой колонок вылетало и заполняло собой весь зал хорошее настроение. Люди, от мала до велика, выходили на тесную танцплощадку и двигались в ритм, задаваемый получающим удовольствие от своей игры барабанщиком.
Так ты был с ним знаком? удивлённо спросил Коньяк и, не отводя глаз от Артёма, сделал несколько больших глотков холодного пива. Артём покачал головой:
Никогда не знаешь, какую роль в твоей жизни сыграет новый незнакомец, взгляд Бунина прошёл сквозь плечо Александра, какой сюрприз он тебе преподнесёт. Я только недавно осознал, что в жизни бывают крутые повороты. Хм, жил себе спокойно в Челябинске, а тут
Артём умолк и задумался. Кира всегда говорила, что жизнь для неё одна большая игра, от которой нужно получать удовольствие. Поначалу, когда Бунин только приехал в Екатеринбург и познакомился с новыми людьми, которые сильно отличались от тех, что он знал всю жизнь, всё это казалось ему свободой.
Как проведёшь каникулы? спросил Коньяк.
Артём выпал из своих размышлений и погасил истлевшую до фильтра сигарету.
Вернусь домой, в Челябинск.
Интонация, с которой он это проговорил, немного смутила Коньяка:
Что, окончательно?
Я пока не решил, тихо сказал он с отсутствующим видом, - не знаю.
Но это глупо! Угробить всю свою учёбу здесь!
Артём задумчиво посмотрел на пальцы бас-гитариста и медленно, обдумывая каждое слово, проговорил:
Екатеринбург это город, в котором ты родился, я же просто попал в него. Он мне чужой. Быть может, я отстал от жизни, но большинство людей, с которыми я здесь познакомился, являются её прожигателями. Боюсь, я слишком труслив для такого поведения.
Ты перепил, я не пойму? ухмыльнулся Коньяк, но вскоре понял, что эта его фраза была неуместна. Артёму увидел он было несладко.P
Это город каруселей, каждая из которых крутится и горит, и если ты останавливаешься, ты теряешь всё, проговорил Артём Бунин и поднял глаза на собеседника, и у меня была своя, но она так сильно раскрутилась, что рассыпалась.P
Артём снова взглянул в окно. Снег не переставал идти, а люди не переставали улыбаться. Глядя на них, можно было подумать, что они никогда в своей жизни не сталкивались с трудностями, никогда не теряли незаменимое, никогда не чувствовали боли разбитого сердца. Артём погрузился в свои размышления. Люди. Что значит один человек? Где его ценность? То, что выглядит прочным, на самом деле оказывается хрупким, как песочный замок. Сейчас ты имеешь всё необходимое, через мгновение сидишь на руинах. Руинах даже не своей мечты, руинах того, что у тебя было. Под обломками погибают дружба, доверие, привязанность и любовь. И у тебя нет сил вести спасательные работыP

Закончено 27 июня 2006 года.

Tweet


10 последних статей в разделе Полигон

18.02.2008 Сделка
23.01.2008 Hopelessness
19.11.2007 Я хочу написать Ваш портрет
06.11.2007 Гримаски маски или Случай в Риме
24.10.2007 Пластилиновая крепость, оловянные солдаты
15.10.2007 Изгоняя комплексы. Часть 1
08.10.2007 Зверь
07.09.2007 Неискуплённое
30.07.2007 Город пылающих каруселей (часть 2)
10.07.2007 Камин

Все статьи раздела Полигон >>