Десятый сон Марины Глуховской
текст: Владимир Спешков17.05.2010
Ученица Петра Фоменко поставила в Магнитогорской драме «Бег» Михаила Булгакова.
Театральную судьбу пьесы Михаила Булгакова «Бег», «драмы в 9 снах» об исходе из России не столько остатков Белого движения, столько самой русской цивилизации, русского дореволюционного мира, не назовешь счастливой. Сначала «Бег» был под запретом по причинам идеологическим, за симпатию к «белогвардейщине». Когда запреты со скрипом отступили, появился мощный фильм Алова и Наумова с грандиозными актерскими работами Ульянова, Дворжецкого, Евстигнеева и Баталова, и театральные режиссеры, как видно, стали опасаться невыигрышного сравнения с киноверсией. Постановки все-таки были, некоторые из них даже оставили след в истории русского театра (прежде всего «Бег» режиссера Андрея Гончарова в Театре им. Маяковского), но по-настоящему значительные театральные прочтения «Бега» можно пересчитать по пальцам.
Этот короткий список теперь можно дополнить «Бегом», поставленным режиссером Мариной Глуховской в Магнитогорском драматическом театре имени Пушкина. Это работа значительная, серьезная, очень качественная, потребовавшая от театра масштабных творческих и материальных усилий. Этих усилий хватило бы на полдюжины проходных сценических поделок, и то, что в Магнитогорской драме не размениваются на ерунду, а концентрируются на глубоком и сущностном, свидетельство профессионального класса театра. Ни одна из челябинских трупп, к примеру, в нынешнем сезоне не показала премьеры, которую можно было бы поставить рядом с магнитогорским «Бегом».
На агонию последних дней Гражданской войны, описанную Булгаковым еще и как очевидцем, у Глуховской женский взгляд. Такая война ведь вовлекает в свою губительную воронку не только мужчин, делающих свою кровавую работу с хмельным азартом (как генерал Чернота актера Владимира Богданова) или усталым и спокойным отчаянием профессионала, понимающего, что дело проиграно (генерал Хлудов Петра Ермакова). Рядом с ними женщины: жены, сестры, подруги, просто случайные встречные. Молох не щадит никого. Кто-то гибнет от шальной пули (как немая с ведром актрисы Лиры Лямкиной). Кто-то становится жертвой насилия. Сцену допроса Серафимы (Ольга Гущанская) в контрразведке, перерастающую в сцену изнасилования с полубезумными садистами-эстетами в офицерских погонах, Глуховская ставит так, как, мне кажется, может поставить только женщина. Никакого смакования, натурализма или любования красотой порока. Только холодный ужас и невозможность не сойти с ума после случившегося. А кому-то отчаяние придает воли к жизни вопреки всему, особую горькую красоту и лихость, как Люське Татьяны Бусыгиной. Надо признать, что женские образы этого спектакля получились объемнее и ярче мужских, что неудивительно, когда режиссер женщина.
Зато сценограф мужчина. Художник Магнитогорской драмы Алексей Вотяков придумал двухъярусное пространство на сценическом круге, способное, кажется, трансформироваться во что угодно: промерзший вагон и тифозный барак, зал ожидания, комнату для допросов, палубу эмигрантского парохода, ветхие стены константинопольских халабуд, где обитают русские беженцы Многомерное пространство абсолютно созвучно этому сложносочиненному спектаклю и в значительной мере диктует ему пластику, ритм, сложные, многоуровневые мизансцены.
Сложность замысла и затейливость режиссерской фантазии, впрочем, не всегда благо. По контрасту со сжатостью и трагической экспрессией первого акта очевидно ненужное излишество второго, особенно излишество музыкального ряда, от Горана Бреговича, шансона и жестоких романсов до народных песен и «Покаянной молитвы» Чайковского. И записи замечательные, а «живьем» магнитогорские артисты поют еще лучше, вот только дыхание трагедии куда-то уходит, остаются живые картинки, иллюстрирующие музыкальный ряд.
Замечу, и эти «картинки» дорогого стоят, просто высота замысла, заявленного в первом действии, обещала большее. Впрочем, после премьеры жизнь спектакля только начинается, и возможно все, в том числе и коррективы уверенной режиссерской рукой. В уверенности режиссерской руки Марины Глуховской сомневаться не приходится.
Марина Глуховская ученица великого русского режиссера и театрального педагога Петра Фоменко. Профессиональная известность пришла к Глуховской после того, как ее спектакль «Старосветская история» в омском «Пятом театре» в 2000 году стал номинантом национальной театральной премии «Золотая маска». Поставила больше двадцати спектаклей в Омске, Казани, Новосибирске, Саратове, Москве. Была одним из режиссеров телесериала «Адъютанты любви». «Бег» первая постановка Марины Глуховской на сцене Магнитогорской драмы.
Остальные материалы читайте на сайте газеты «Челябинский рабочий»
Tweet
24.08.2010 Им кричали «Фантастико!»
24.08.2010 Планета Железяка
16.08.2010 Даже кусочек половой тряпочки нужно носить с достоинством
16.08.2010 Привези мне аленький цветочек
16.08.2010 Пилочки и палочки
16.08.2010 10 дней учебы - и вы капитан
14.07.2010 Как выбрать свадебного фотографа?
14.07.2010 День в парке
09.07.2010 Танцы под открытым небом
02.07.2010 Больше влаги и ярких цветов
Все статьи раздела Обзор прессы >>