С тебя подснежник, дурачок
текст: Александр Попов, директор физико-математического лицея 3127.09.2006
Со мной ехало счастье. Не моё. Но в одномерном мире не больно-то разминешься. Хочешь не хочешь, а долька в чае с подстаканником вдруг да перепадет. Тесная квартира купе как терем из сказки. Сколько теремов в вагоне, столько и тайн. А ещё и коридор, ни приобняться в котором невозможно, и тамбур-трубадур в придачу. На окнах занавески застенчивые с двумя заглавными согласными «ЖД», где рука сама тянется приписать ещё одну «И»*, и тогда полный порядок. ПоездP лучшая извилина в мозгах человечества и неплохая черта характера. А проводник, как пионервожатая из детства, и разбудит, и накормит, и пальцем пригрозит.
Мы оказались в купе вдвоём: мужчина и женщина, и весна вдобавок за окном. Чрезмерная удалённость глаз от переносицы, смущая, не позволяла долго вглядываться в лицо спутницы. Да к тому же воспитанность её волос, не переставая, играла с ним в прятки. Я успел схватить, что в статике она не симпатична, но каждым движением завораживает, оставляя в памяти аромат очарования. Она уловила любопытство и то, что я не прекращаю ни на минуту путешествовать по её внешности. Другая бы смутилась или прикрылась грубостью, потребовала бы у проводника поменять купе. А эта сказала просто:
С Вас подснежник.
Вышел, и если бы их даже не было на перроне, успел бы добежать до ближайшего леса, и доставить к отходу поезда. Букет приняла как должное и окончательно добила белыми полуглобусами коленей.
У самого главного поезда на свете имя короткое, как писк птенца,P поиск. Тут и исток, и поступок, и песня из репродуктора: «Я долго буду гнать велосипед».
Давайте же поскорее пить чай, так хочется разговориться.
Чай всегда нечаянная радость, а в поезде и возможность откровения, доступная лишь в одномерном мире железных дорог. Сахар в поездах ни к чему, разговоры слаще, лимоны тоже в этом деле лишние.
Знаете, я из хорошей еврейской семьи, где мамаP это мама и наличие
папы обязательно. И больше для счастья никто не нужен. Романы случались, но не в ущерб дому. Последние годы даже службу хотелось бросить, побыть побольше с ними рядом. А они ушли, мои родители, один за другим. Осталась совсем одна в огромной квартире, окружённая молчаливыми словами дорогих сердцу вещей. Из дома практически не выбиралась, казалось, выйдуP предам. Вот и перебирала мамины наряды да папины ордена. Они хотели внука от принца. Но принцы ко мне не цеплялись. После ухода родителей готова была хоть от дворника забеременеть, но наш всегда был пьян. Вот так и осталась на бобах. А за подснежники спасибо. Давайте спать. Сейчас выдадут по порции простыней и по сладкому сну на полках. Вам какая по вкусу?
Та, с которой есть возможность видеть Вас.
Вы всегда такой любопытный или что-то случилось?
Не всегда. Вы особенная. Вроде и печальная, а радость из Вас на волю
так и просится.
Вы наблюдательны. Но завтра, всё завтра. Сегодня не поделюсь, устала,
сил нет.
Мы засыпали под медленный вальс колёс, и она стала казаться мне сестрой, которую много лет не видел и вдруг очень понадобился. Вот так и сторожил и сон её, и улыбку, которая порой освещала древнюю печаль лица. Господи, как она красиво меня остановила: «С Вас подснежник».
Утро своим неторопливым бытом как-то нас сроднило. Мы привели себя в порядок, накрыли, не сговариваясь, праздничный стол.
Давай я поделюсь с тобой счастьем.
Давай. Сглазить не боишься?
Мне кажется, ты какой-то совсем свой, мне тебя не хватало. Я просила у
родителей братика. Но мама работала рентгенологом и боялась, что он родится с заячьей губой. А когда ты принёс подснежник, решила, что ты мой брат.
Поезд ещё что-то пытался досказать, она его перебила:
Ты не боишься счастья?
Своего боюсь.
Вот и я прежде боялась. Нынче ничего не боюсь и не буду бояться. Оно
у меня внутри.
Они ещё долго пили чай и молчали, разглядывая потусторонность полустанков и откровенную наготу апрельских веток на белых островах уходящих снегов.
Мы с ним в одной группе учились, да и после он порой захаживал к
нам. Стеснительный, опрятный мальчик. До постели добираться получалось, но всё происходило так тускло и вяло, что ни ему, ни мне это не доставляло радости. Но вот однажды, уже после смерти мамыP папа ушёл первымP он стал захаживать всё чаще и чаще и всё настойчивее заниматься со мной этим делом. Порой приходилось даже отказывать, так он меня утомлял этим. И оно случилось. Прежде ничего подобного испытывать не приходилось. Меня как что-то приподняло и закрутило враз и понесло-понесло неведомо куда. И вдруг почувствовала, будто что-то в меня добавилось, изменилось что-то во мне. Потом уже, когда он ушёл, ясно осознала, что счастье состоялось. Сейчас ему четыре месяца.
Кому?
Твоему племяннику, дурачок. С тебя подснежник.
У самого главного поезда на свете имя короткое, как писк птенца.
Было замечено, что со всех станций вплоть до Москвы исчезли подснежники. Благо, в нашем купе было два свободных места, на них они и ехали до самой столицы. СчастьеP величина одномерная. В двухмерном его не удержать. Через пять месяцев оно родилось и уже ходит, и ручки протягивает навстречу людям. А с подснежниками на станциях по- прежнему сложно.
* ЖДИ
Tweet
24.11.2006 Вот это финиш!
20.11.2006 Сентябрь земляники
31.10.2006 Чудо земное
25.10.2006 Март на скотном дворе
20.10.2006 Не датские страдания
17.10.2006 Ты слышишь меня, слышишь?
13.10.2006 Солнце на снегу
11.10.2006 Завтрак на закате
09.10.2006 На вдохе
06.10.2006 Соленое счастье
Все статьи раздела Рассказы >>